Не сухая эрудиция, не аппарат специальной учености отличали его, а неизменно
юношеская любовь к прекрасному творчеству, к эллинской и римской мифологии и поэзии, к великому движению итальянских гуманистов, к староанглийской литературе, Шекспиру и его предшественникам и сверстникам, ко всем крупнейшим моментам немецкой поэзии и литературы, к людям"Sturm und Drang"периода до романтиков первой и второй генерации — к Тикам, Шлегелям, Гофманам, Новалисам.
У нас были на немецком языке сочинения Теодора Кернера и Шиллера, маленького формата, в тисненых коленкоровых переплетах, — их папа привез из своего путешествия за границу. Я много теперь стал читать их, особенно Кернера, много переводил его на русский язык. Мне близка была та восторженная, робкая
юношеская любовь, какая светилась в его стихах.
К каким последствиям могло привести в лучшем случае эти свидание? Сделаться любовником княгини. Жить постоянно под страхом светского скандала. Каждую минуту на самом деле готовить гибель себе и ей! То чувство, которое он питал к ней в своем сердце, было первою чистою
юношескою любовью, далеко не жаждущею обладания. Ему даже показалось, что обладание ею низведет ее с того пьедестала, на котором она стояла в его воображении, поклонение заменится страстью, кумир будет повержен на землю.
«Я этого не могу понять, — добавлял он, — если бы ты была старее пятнадцатью или двадцатью годами, я бы готов был поверить, что ты заинтересовалась
юношеской любовью какого-нибудь студиозуса; но ты еще молода для такой глупости.
Неточные совпадения
Он тщательно скрывал от своих товарищей эти движения страстной
юношеской души, потому что в тогдашний век было стыдно и бесчестно думать козаку о женщине и
любви, не отведав битвы.
Да, я был влюблен, и память об этой
юношеской, чистой
любви мне мила, как память весенней прогулки на берегу моря, середь цветов и песен. Это было сновидение, навеявшее много прекрасного и исчезнувшее, как обыкновенно сновидения исчезают!
То была первая, свежая
любовь моя, то были первые сладкие тревоги моего сердца! Эти глубокие серые глаза, эта кудрявая головка долго смущали мои
юношеские сны. Все думалось."Как хорошо бы погладить ее, какое бы счастье прильнуть к этим глазкам, да так и остаться там жить!"
Юношеский угар соскользнул быстро. Понятие о зле сузилось до понятия о лихоимстве, понятие о лжи — до понятия о подлоге, понятие о нравственном безобразии — до понятия о беспробудном пьянстве, в котором погрязало местное чиновничество. Вместо служения идеалам добра, истины,
любви и проч., предстал идеал служения долгу, букве закона, принятым обязательствам и т. д.
— За тех, кого они любят, кто еще не утратил блеска
юношеской красоты, в ком и в голове и в сердце — всюду заметно присутствие жизни, в глазах не угас еще блеск, на щеках не остыл румянец, не пропала свежесть — признаки здоровья; кто бы не истощенной рукой повел по пути жизни прекрасную подругу, а принес бы ей в дар сердце, полное
любви к ней, способное понять и разделить ее чувства, когда права природы…
Александров потрясен. Он еще не перерос того
юношеского козлиного возраста, когда умный совет и благожелательное замечание так легко принимается за оскорбление и вызывает бурный протест. Но кроткая и милая нотация из уст, так прекрасно вырезанных в форме натянутого лука, заливает все его существо теплом, благодарностью и преданной
любовью. Он встает со скамейки, снимает барашковую шапку и в низком поклоне опускает ее до ледяной поверхности.
Все изложенные нами явления, проходившие перед глазами Петра во время его детских и
юношеских годов, не совсем удобны были для того, чтобы внушить ему особенную
любовь к преданиям, обычаям и всему порядку вещей в древней Руси.
Он и в Москву и к Фамусову приехал, очевидно, для Софьи и к одной Софье. До других ему дела нет; ему и теперь досадно, что он, вместо нее, нашел одного Фамусова. «Как здесь бы ей не быть?» — задается он вопросом, припоминая прежнюю
юношескую свою
любовь, которую в нем «ни даль не охладила, ни развлечение, ни перемена мест», — и мучается ее холодностью.
Обнять гордой мыслью все мироздание, направить могучую руку на славные подвиги, стать одному против целого мира, разрушить все препятствия и отыскать свое счастье в наслаждениях высокой славы и верной
любви — вот возвышенные стремления
юношеского возраста.
Я окунаюсь в совершенно новую жизнь. Здесь не говорят о лекциях, о театральном училище, о практических занятиях и о сцене. Здесь свой мир, далекий от борьбы, смелых дерзновений и горячей
юношеской мечты. Интересы здесь другие. И только милые, полные тревоги и
любви глаза моего «Солнышка», как я называю моего отца, обращаются ко мне и словно спрашивают меня...
— Женская
любовь! Совесть купеческая! Человеколюбие подрядческое! Самые чистые
юношеские убеждения, сломленные бедностью, и т. п.